Эрих Кестнер - Эмиль и сыщики, Эмиль и трое близнецов

Вот одна из книг, у которых, наверное, лучшее паблисити среди переводных за последние лет пятьдесят - лучше, наверное, только у «Робинзона Крузо» и «Тома Сойера», ну, у «Маугли» еще. В самом деле, мало мне известно людей, не читавших о приключениях мальчика Эмиля в Берлине, а потом и на побережье Балтики.
И тем не менее о ней снова нужно написать. Потому что в этой хрестоматийной книге есть очень много важного для читателей - а они, к счастью, не переводятся и по сию пору.
История о том, как сын вдовы, отправившись на каникулы в Берлин, по дороге был ограблен, а по приезду нашел целую компанию друзей, благодаря которым вернул деньги и прославился на всю Германию, довольно бесхитростна, но только на первый взгляд. На самом деле Эрих Кестнер, писатель большого таланта (я считаю, два его взрослых юмористических романа - «Трое в снегу» и «Исчезнувшая миниатюра» - вполне тянут на то, чтобы назвать его «немецким Вудхаузом») написал роман весьма непростой, со сложной композицией и непростой моралью.
Во-первых, Эмиль Тышбайн - мальчик из небогатой семьи, и каждый пфеннинг у него на счету; он понимает, откуда взялись и чего стоят деньги, которые дала ему мать - сквозь первую книгу этот мотив проходит красной нитью. Во-вторых, он считает себя (и является) единственным мужчиной в семье, и немного даже давящее чувство ответственности тоже периодически чувствуется - даже когда сыщики проводят совещание по поимке вора. В-третьих... да тут у каждого из участников - Густава, Профессора, кузины Пони, бабушки, даже у эпизодических героев вплоть до кухарки Клотильды сложные, многослойные характеры, а уж схема перекрестных взаимоотношений достойна того, чтобы нарисовать целую диаграмму.
Ну и действия - ладно, в первом романе они сводились к поимке злоумышленника, и вся многофигурность объяснялась некобходимостью синхронных телодвижений в разных местах, но во втором мы имеем сразу несколько сюжетных линий: встреча давних друзей, планируемое замужество матери Эмиля, спасение одного из близнецов-акробатов, посадка яхты на мель и, наконец, сбор средств для брошенного близнеца (намеренно ничего не объясняю, потому что так интереснее тому, кто не читал - если, паче чаяния, такое есть) - и все это цепляется одно за другое, крутится, как шестеренки, и все это сопровождается теми или иными эмоциями, в общем, черт знает что.
Но самое удивительное здесь то, что и мне в свое время, и моим друзьям, и моим детям все это было нипочем! То есть все эти хитросплетения компенсировались либо нормальной пацанской дружбой и взыимодействием, либо пацанским же стремлением помочь несправедливо потерпевшему, либо общим ощущением какой-то невероятной правильности этой книги, внушавшей уверенность в надежности мироустройства.
А вот когда мне было уже лет пятнадцать, и я сопоставил время написания и издания обеих книг с мировой историей, то понял, что совсем немного времени оставалось до захвата нацистами власти. И с ужасом начал проецировать судьбы героев на реальность: умница Профессор - в штабе, чертящий циркулем по карте, Густав - в рядах бойцов СС, Эмиль - на Восточном фронте, а самый младший и лучший, малыш Вторник - в рядах гитлерюгенда, и сердце мое предательски сжалось.
А еще через два года я стал думать так же о судьбах героев советских детских книг. Мысль о том, что многие из них стоит просто выбросить из памяти из жизни, придет ко мне много позже. Но истории с Эмилем и его друзьями это вовсе никак не касается. Они пока счастливы своей дружбой, Густав гудит в клаксон мопеда, Профессор поправляет очки, Вторник падает с багажника, кузина Пони-Шапочка подтрунивает над ними, над Балтикой дует легкий ветерок, и при каждом удобном случае они напоминают друг другу: «Пароль «Эмиль».